Она стояла на мосту, вздрагивала от пробежавшего по всему телу холодка, утреннее, еще ленивое солнце почти не давало тепла, этот мост высился над потоком постоянно движущихся машин, в этом потоке виделась река, она уносила за собой грустные мысли.
Растрепанные ветром, волосы девушки, были соломенного цвета, их можно было разглядеть даже издалека. Собрав руку в незатейливую фигурку идущих маленьких ножек, девушка задумчиво переступала пальчиками по перилам, чувствуя под пальцами неровный слой облупившейся черной краски и холод металла.
Тот самый мост, ярко украсил радостный рекламный банер – «О ком ты думаешь сейчас?» спрашивал её слоган телефонной компании.
Поль вздохнула, она вспомнила, что тот самый, говорящий возмутитель спокойствия, находится дома, и даже если кому-то вздумается разбудить её утренним звонком, ничего не получится.
Ветерок был не сильный, но тонкая ткань летнего платья трепетала, пропуская в себя волны холода.
Любимое платье, белое с огромными алыми розами не спасало её…Холодно…
- Девушка, а может быть вас подвести домой? - Она оборачивается на голос, знакомый, чуть расплывчатый силуэт, его новый авто блестит чистыми зеркальцами, да и сам он блестящий и лощенный, как всегда.
Как он меня нашел здесь? – думала она…
- Поль, почему ты тут? Я не нашел тебя в плюшевом рае, он приподнимает её лицо за подбородок – Что случилось?

Плюшевый рай

Огромная круглая кровать – почти мир.
Поль была его главным обитателем, еще были безымянные плюшевые зайцы и медведи, кукла Луна, и серый пушистый кот, конечно же, тоже плюшевый.
Из радостного беспокойства, и живой радости, были две маленькие собачки. Поль так и не поняла, что же за порода такая, они были почти одинаковые с виду крохотные и пушистые как маленькие помпоны, отличалась масть, одна была черная, а вторая, белая, звали собачек – Вторник и Четверг, так их назвал Архангел, ибо подарены они им были именно в эти дни недели.

Поль сидела на кровати и хлопала глазами, в её утро вторглась веселая шансонная мелодия, Архангел сидел за роялем.
Поль мучительно вспоминала, что за мелодия её разбудила, но как не прокручивала её мотив в памяти, все равно главной темой крутился радостный дворовый напевчик – «По улицам ходила большая крокодила!»
- С ужасным, всепоглащающим утречком растрепа ты моя!!! - радостно закричал Архангел растерянной Поль, которая пыталась снять папильотки с волос, пытаясь привести свою прическу в порядок…
Наконец, Поль в своем обычном виде – Кудри трубочки, Белый атласный пеньюар, из-под которого виднеются кружевные белые чулочки, на ногах домашние туфельки.
Она подходит к нему, уже сидящему в большом кожаном кресле, и потягивающего вино…
- Я по тебе скучала! – детским смущенным шепотом говорит она
- Знаю! – радостно отзывается он…
Несколько близоруко тянется к нему, вновь ощутив его неземную воздушность. Улыбается своим мыслям
- Ты думаешь не в том направлении, я все-таки темный Архангел, разве не так?
Очередной страх, она вновь хочет забыть его слова, но, понимает, что сейчас не может обмануть себя и бессильно оседает на подушки у его ног, положила голову на его колени, лишь бы не поймать его взгляд…
- Тяжело, знаю…
Супротив накипающих слез, она обнимает его, супротив правильного, супротив самой себе, своим мыслям, она хочет невозможного, хочет защитить так называемое вселенское зло, которое, как говорят, скрыто в руках и в улыбке её любимого Архангела тьмы. Больно, как же щемящее, тяжело на душе…
- Ты думаешь, я добрый? Ошибаешься,…Я порядочная сволочь, скоро и сама узнаешь.- Его лицо, оно бесстрастно и бледно, он лежит в кресле, Поль тихонечко касается его щеки, его глаза не дрогнули, на лице ни тени улыбки, немного ленивые, пухлые губы Поль касаются его виска.
- Я – Поль запнулась, покраснела.
- Да, да! – он, наконец, улыбнулся, - С тобой все понятно, ты меня очень любишь. Наконец он заставляет её упасть на него, смотрит в глаза, целует в губы так, что она начинает захлебываться, крепко вцепившись в его руку, как в спасительный круг.
Чуть отстранившись, он смотрит на неё, она взглядывает на него, блестящие глаза, заалевшие ланита, смазанная губная помада. Поль напоминает ему сладкоежку, измазанную клубничным варением.
Сладкоежка…Она сама взволнованно и дерзко отвечает на его поцелуй, встревожено вдыхает, комкает маленькой рукой ткань его рубашки, мысли её он даже не может уловить, все ярким сумбуром…
Унося её, он так - же погружается в плюшевый рай, мирок, созданный им, искусственный, но мягкий, мир, которым управляет её маленькая душа…


Утро
Поль проснулась от звонка своего сотового.
Архангел, похоже, уже давно проснулся, потому - что взирал на неё совершенно ясным взором, и лишь небольшие круги под глазами говорили о его ночных размышлениях.
- Алло!
- Это я! – голос принадлежал Агустину, её бывшему мужу. Она даже не могла вспомнить, когда меж ними появилась та грань, тот самый – «Бывший», потому - что стена, под названием – Вражда, никогда так и не была создана.
И когда Поль услышала его голос, она улыбнулась, и ответила.
- Да, рада тебя слышать! – чуть смягчив тембр голоса, сказала она.
- Я приеду сегодня, хотел просто предупредить о визите.
- Хорошо, буду ждать.
Поль положила трубку.
- Он придет? – спросил Архангел.
- Да, а ты что, не хочешь его видеть?
- Почему же? – Архангел, подойдя к зеркалу, глянул в него, – А ты, тоже приведи себя в порядок! Вот,- он взял с туалетного столика баночку с помадой и протянул её Поль. Поль стало и умильно, и забавно от этого его жеста.
- Спасибо,- Она поднялась с кровати, и, накинув пеньюар села перед зеркалом, и совершенно не смущаясь присутствия Архангела, стала приводить себя в порядок.

Он пришел. Спокойный, даже несколько статично неэмоциональный…
- Вот и ты, наконец!- радостно защебетала Поль.
- Я привез тебе, то, что ты просила – Агустин протянул ей пакет.
- Агустин, я хотела тебя познакомить с...
- Если тебе еще что-то нужно, купить или привезти, говори…
- Хорошо! Это мой друг! – Поль указывает на сидящего, на стуле Архангела.
Губы Агустина, на секунду дрогнули, он посмотрел в направлении указанном Поль, но, промолчал, губы его крепко сомкнулись в узкую линию.
Архангел поднялся, и подошел к Агустину вплотную.
Поль рассмеялась,
- Это что - бы ты лучше видел, человек уже смотрит тебе в глаза…
- Поль, там никого нет! – Агустин открыв пакет, вытащил оттуда платье, то самое, с розами.
Поль была изумлена, ведь она еще вчера стояла на мосту в этом самом платье, откуда же Агустин взял его…
- Нет, этого просто быть не может, не может этого быть! - она заметалась по комнате…
- Успокойся Поль!
Поль оглянулась на Агустина, его мрачный вид, на фоне сероватых стен, страшные, обшарпанные батареи, что это? Кровать, узкая и пружинная, а из запыленного зеркала на Поль глянула бледная и утомленная девушка, с уже ярко проступившими первыми морщинами боли.
- Что это? Я Ничего не понимаю!!! – металась она по комнате, билась о стены, её истерику прекратили люди в белых халатах, заломив руки, они сделали ей укол, связали длинными рукавами, погрузили в темноту…
Она слышала шепот Агустина – Все хорошо Поль, все хорошо….
Она рыдала, до тех пор, когда над ней не возникло лицо Архангела.
Он был рассержен, его рука крепко сжимала нож…
Поль замолкла и замерла, он резко взметнул в воздухе блестящим лезвием и освободил связанные руки Поль…
- Люди!!! Вы устраиваете себе сами ад на земле!!! Вы ненавидите друг - друга!!! В любом месте лучше, чем здесь, понимаешь? Твой муж, он странный…Он ищет в твоем аду утешения. Я ничего не понимаю, и почему вы расстались?
Поль подошла к окну, недавно прошел дождь, и тонкие телеграфные провода висели хрустальными бусами.
Архангел неслышно подошел, и встал рядом, участливо положив на её плечо руку…
- Они ничего не понимают, они не видят ничего, и не дают другим летать!!! – тихонечко сказал Архангел.
- Когда я была маленькой, я мечтала стать такой легкой и прозрачной, что - бы без боязни ходить по этим тонким проводам, не сбивая не одной капельки…
Архангел посмотрел на Поль,
- А ведь ты можешь летать!
Он открыл окно,
в этот миг, длинные рукава её рубашки затрепетали, и стали огромными белыми крыльями…
Архангел, забравшись на подоконник, подал руку Поль, она шагнула с подоконника, её первый в жизни полет, они поднялись над домами, и их силуэты становились все меньше и прозрачнее, и уже врядли они бы услышали оклик в звезды, истерично зовущий их вернуться.

Имя
- Ты знаешь, она лежала в снегу, в той белой рубашке и напоминала ангела.
Я был всегда очень привязан к ней, а потом, её у меня отняли, закрыли в этих стенах, и
почти запретили посещать. Когда-то, давно, когда она ходила с зеленкой на коленке, и была совсем девочкой, я полюбил её.
Когда написал на руке её имя, с помощью лезвия все узнали о моих чувствах к ней.
А, потом, на следующий день, я увидел на её руке своё имя.
Агустин закрыл лицо ладонью, но слеза все-же просочилась и потекла меж его пальцев.
- Ты еще встретишь её, ответил Архангел.
Глядя на уголья, томящиеся в камине, он задумчиво закурил, дым поднялся вверх синеватым узором, тикали часы…
А в голове Агустина крутилась песенка, которую часто пела ему Поль, то ли успокаивая, то ли дразня.

Ах, мой милый Августин,
Августин, Агустин,
Ах, мой милый Августин,
Все пройдет, пройдет…